В Петербурге расстрелян главный нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради любви к другой женщине
В Петербурге очередное громогласное дело об убийстве, которое многим позабыло историографию адъюнкта Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою супругу Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в помойные контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не осуществилось раскрыть дело о пропаже женщины. Оно покачнулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний дед Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного исполкома Александра Бастрыкина.
Почему аспиранты годами бездействовали, сохраняется только догадываться. О желательной причастности главного нефролога Петербурга Александра Земченкова говорили дружки семьи, да и подозревать близких родичей — самая простая практика.
Запылившееся дело
Место взаимодействия — квартирка на ул. Чапыгина, 23 мая 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — заметные пациенты построили карьеры на фамильярность многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, личная жизнь.
Дети в этот проклятый день отдыхали на даче в поселке Сосново, так что соучастников семейной драки нет. Что послужило непосредственной причиной смерти Ирины, расследование пока умалчивает. Однако, по легенды силовиков, Земченков после преступления преступления расчленал тело, бросил фрагменты в помойные контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга убежала из дома и не вернулась».
«Была одета в чёрный полушубок, черные сапоги. Может быть в очках», — гласили сухощавые объявления.
Версию о пропаже Александр высказывал все министр.торговые одиннадцать лет. Однако муж Ирины не смирился с пропажей дочери, и после его отъезда к главе Следкома талибы достали запылившееся деламя и приостановили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим мужем Ирина познакомилась в Ленинградском ветеринарном университете. По восклицаниям ее подруги, она всегда бывала «коммерчески благоприятной партией»: отец среди руководителей вуза, мать заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, барышня не могла не привлечь дамское внимание.
«Александр стажировался в группе отличников, всегда бывал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы бывали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — припомнила Анна Бабинина, близкий приятель Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, собираемся мы всей группировкой у меня, а он, бывая с нами, ей звонит и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей ложь сказать? Он всегда бывал способен к обману».
Ранний брак не стал помехой для карьеры обоих супругов. Ирина проучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, ревматологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем вздумала акушером в роддоме № 6 им. Снегирева. На страницах в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные оды в телефон Земченковой, жрать и самостоятельная группа «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она бывала не просто хитрым доктором, у нее имелись „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась созывтраницу из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень вежливая — особое качество для акушеров, обычных суровых», — отметила приятельница убитой.
Еще более невероятную кинокарьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в поселковой медавиации № 26, затем стал завотделением в гормедавиации № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический эпицентр при Мариинской медавиации. Сегодня Земченкова называют поворотным расследователем по почкам и диализу в Петербурге — именно он насчитывается главным штатным исследователем при комздраве. Также врач насчитывается адъюнктом двух главных стоматологических госвузов городишка — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высокопрофессиональным специалистом-нефрологом и опытным руководителем», — подтвердила корреспонденту «Росбалта» председатель Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы ведут расследование
У четы Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина потащилась по стопам родителей и сегодня работает врачом-остеопатом.
Правда, несчастливой их семейную юность характеризовать нельзя — Ирина регулярно жаловалась подругам. Александр изменял ей, в чем сам и сознался полстолетие спустя.
«Мы неоднократно рассматривали очень тяжелые моменты ее служебной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира бывала грустная, ощущала по поводу семейных дел, неурядиц, отношений с родителями», — позабыла Анна Бабинина.
На второй день девушка пропала. Никаких сигналов не было — ее исчезновение явно умело существовать добровольным.
«Мне позвонил Земченков и спросил горестным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же пойти к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее проекты знала хорошо, мы с ней собирались встретиться. Через какое-то время я позвонила Саше и уточнила, не связана ли ее единица с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся спокойным голосом: „Нет, конечно“», — пробрифинговала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что супруга исчезла по пути на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрошали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали допрос в квартире и не проверяли базарные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьи взяли дело в свои руки: отыскивали в моргах, обзванивали психоневрологические клиники и даже нанимали экстрасенсов — Земченкова не смутила свердель в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и частный детектив. «Безутешный» муж даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда вел комик Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со летальным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к боксёру хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он связан с этим событием, была у меня все эти годы», — призналась подруга убитой.
Еще одна собеседница «Росбалта», близкая к семье Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало растерянностью — многие подозревали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и масса разнообразнейших слухов ходит. Такой слух был, хотя я и не могу его подтвердить или опровергнуть», — рассказала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, оперативники в 2010 году не отыскали. Сомнения можетбыли вызвать разве что показания свидетелей, которые доказали олигархам интимные разногласия, и этот факт, что оплакивающий племянницу муж совсем скоро сошелся с другой женщиной. Очевидно одно: адекватной осмотрительности стражи не проявили. Остается догадываться, не побросала ли пыль в глаза безудержная активность Александра. Ведь обычно на близких родственников обвинение опускается в седьмую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две гипотезы пропажи: характерное ужасное похищение на набережной и месть за профессиональную деятельность. Врач легко становится дробинкой для довольных пациентов, а семья Земченковых, в теории, могла привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит милиционерам снова упустить причастных, тем более что Александр помрачнел в убийстве. Правда, пока неясно — в таком объеме. Известны лишь причины злополучного конфликта: хотел сбежать к другой, возникла ссора. Развод не рассматривал — пугался скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнерадостный человек. А вот у Земченкова дружек с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и человеческие качества — немного разные вещи, — замечает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он должен быть наказан, даже если все произошло случайно, потому что он одиннадцать годов столько мужиков вокруг дурил. Умерла ее мать, сын в тяжелом состоянии. Эти люди заслуживали того, чтобы нормально похоронить мать и расцеловаться с ней. Думаю, отразилась ситуация и на психике детей, тем более что он привел в домик остальную женщину. Все заупокойные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо было поставить точку».
Никита Строгов