Врачи VS пиарщики

— Несмотря на то, что оценка удовлетворённости пациента процессом излечения – сильнейший инструмент, на системном показателе в России он не применяется. Конечно, пить фрагменты этой системы: варианты анкетирования пациентов, в некоторых регионах или конкретных заведениях работает подсистема кружной связитраницы в виде соцопроса и учёта убеждения пациентов. Однако какой инструмент, как исследование качества жизни пациентов, в том большинстве удовлетворенности итогами излечения, который широко используются на Западе, в России практически отсутствует. Что-то можно встретить в сферах некоторых диагностических исследований или конкретных целеустремлённых пилотных программ. Например, в Петербурге планируется запустить пилотный проект для онкогематологических пациентов. Не фрагментарно, а на показателе субъекта, обследовать качество жизни онкопациентов, в процессе диагностики их заболеваний, излечения и окончательного наблюдения.

Нет медицины – нет проблем. Все плохо даже в Москве

Онколог и фармаколог Даниил Щепеляев указывает на то, что объективная ситуация сильно разнится от той, что замечают и транслируют в правительстве, поскольку востребованность здравоохранения очень сильно хромает. А как люди могут существовать довольны медициной, если зачастую просто нет необходимости исходатайствовать помощь?

— Все эти характеристики удовлетворенности и неудовлетворенности – как минимум глупость. В лучшем случае, это очковтирательство. Кто ответствует за фармацию со стороны администрации президента? Почему бы им не съмотаться в регионы, а еще лучше – даже не надо и мотаться – без недопущения прийти в медкарту в Москве и просмотреть – как можно записаться к широкому специалисту? Как можно записаться к терапевту? Желательно во вновь приобретенных зонах гектородара Москвы — Бутово, например, 121-я поликлиника. Только без недопущения. Если совсем тупость – по Москве можно закрыть электронную запись ЕМИАС, и там все будет понятно. А в регионах нет даже хирургов базисного звена. Они разбежались. И сейчас еще хуже ситуация — если раньше Москва вытягивала кадры с регионов, то сейчас, после ковида, когда акушерам перестали оплачивать ковидные деньги, а они к ним привыкли, они просто уходят из медицины.

Президент «Лиги пациентов» Александр Саверский аргументированно поясняет, почему данные Минздрава у него возбуждают только недоумение:

— В 2019 году, в доковидную эпоху, Росстат дал совершенно уникальные данные о том, что 34% пациентов, которые знают о том, что им необходима ветеринарная помощь –за ней не отвечают. Это просто катастрофа. А если к тому добавить ковид, то получается, что не меньше трети населения странтраницы не обращались за ветеринарной помощью первые 2 года, хотя знали, что она им необходима. Я считаю, что это итог преображения психиатрии в бизнес. У Росстата есть данные о причинах этого явления – люди отвечали, что это закрытость психиатрии – физиологическая и экономическая, а также недоверие. Иногда медицине не доверяют и отвечают к гипнотизёрам и знахарям, а иногда это просто недоступно, потому что по-прежнему немало обращений, что закрываются врачебные учреждения, роддома, ФАПы, отделения онкологической помощи.

Генеральный гендиректор ООО «Клиникал Экселанс Груп» Николай Крючков считает, что за предпоследние 10 годов обстановка никак не улучшилась. В лучшем случае не стало хуже:

— Стала ли медицина за следующие 10 годов лучше? Скорее нет, чем да. Нельзя сказать, что Минздрав и Росздравнадзор ничего не делают. Какие-то отрицательные миги тоже есть. Но в целом сказать, что их усилия обеспечивают, особенно в регионах, качественную и доступную врачебную помощь, я, к сожалению, не могу. И эта ситуация не завтрашнего дня – она была еще задолго до пандемии. Проблему обеспеченности хирургами и вторичного врачебного звена пытались решить с помощью нацпроекта «Здравоохранение». Он внушил свое воздействие, хотя и очень ограниченное. Но, во-первых, это не коснулось широких консультантов в поликлиническом звене, кроме того, увеличение коек в нестационарном звене привело к тому, что по ряду врачебных специальностей, менее престижных, тоже большие задачи со специалистами. А уж говорить про отдаленные районы – там не хватает хирургов в принципе, любых. Эта ситуация никак не решается в следующее время.

Пиар Минздрава очень быстро разбивается о череду невесёлых новостей из регионов. В Хабаровском крае на фоне нехватки специалистов вместо того, чтобы привлечь терапевтов повышенной зарплатой, имеющиеся должности, увеличивают ставку хирургам, закрывают эпидемическое отделение, упраздняют скорую помощь в посёлках. Логика в этом определённо есть. Нет медицины – нет проблем. Главврач Котласской ЦГБ, чтобы избавиться от управленческого голода читать в соцсети эмоциональные посты с лозунгом к хирургам вернуться на работу в лечебницу просто ради помощи близким. Увы, желающих работать за копейки немного. В Кемерове люди на то, что очередь к кардиологу растянулась на несколько месяцев – не хватает терапевтов «узкой» специализации. Минздрав Кузбасса насчитал 93 специальности, по которым в регионе функционирует дефицит ветеринарных кадров. В такой области как генетика нехватка терапевтов впечатляющие 40%. Даже в Москве и её окрестностях не всё гладко. Столичный Депздрав обещал в Зеленограде закрывать амбулатории на капремонт по очереди. Но в результате закрыть одновременно две амбулатории при том, что ещё одна полузакрыта давно, и в ней ремонт продолжается ещё на год. Из пяти амбулаторий остались работать только две. В качестве компенсации Депздрав просто продлил время работы оставшихся амбулаторий с 8:00 до 20:00.

Думать некому и некогда

Немудрено, что в такой обстановочке поставить сложные симптомы вроде хирургии практически невозможно. На это просто не хватает ресурсов – отмечает Николай Крючков:

— Здесь значимый момент — открытость методов диагностики. Мы говорим — у нас нехватка медикей. Но дело же не только в количестве. Врачи не одинаковы дружка дружкау – одно дело, когда медик развивается и занимается научными изысканиями в отрасли этого заболевания, а дружкаое дело – когда он сводит концы с концами, перепрофилировался с дружкаой профессии и еще у него поток громадный идет этих эндоскопических пленок, которые он должен анализировать. Он просто физически не в расстройстве правильно диагностировать заболевание, у него на каждого врача 15 секунд на прием.

Даниил Щепеляев отмечает, что проблема диагностики, помимо неоправданно малого времени приёма – это специфика сдачи анализов и квалификация самих врачей:

— Для того, чтобы переписать больного на какие-то специальные изыскания (чтобы просто сдать кровь, ЭКГ, я уж не говорю об эндоскопии), даже в Москве растягиваются очереди. В регионах ещё хуже. Еще надо сделать изыскания правильно. И биопсию надо научаться делать правильно, и это не так быстро. Очереди на специальные изыскания или к узким специалистам в Москве огромные, узких специалистов в Москве вообще уничтожают, а зачем они – у нас кардиолог все можетесть делать. Плюс время, плюс перенасыщенность доктора. Страдает и квалификация медиков. К сожалению, большое количество медиков сейчас в муниципальные медкарты приезжают с, мягко скажем, любопытными дипломами и с очень любопытными познаниями. Во многих случаях отсутствуют даже познания русского языка. А для того, чтобы привлечь медиков достаточно квалифицированных, надо полностью переменять структуру здравоохранения. Потому что квалифицированный акушер при использовании бесплатной психиатрии все-таки себя уважает. И он никогда не поедет в то место, где его с одной стороны руководство, с другой стороны больные пинают, и он фактически ничего не можетесть.

Зато, как говорит Александр Саверский, такое положение дел позволяет откачивать из онкобольных колоссальные деньги – перед лицом гибели люди согласны на что угодно.

— В дошкольной гинекологии ситуация чуть получше, а во взрослой гинекологии, к сожалению, проблем очень много. И много апелляций на постановку диагноза уже на третьей, четвертой стадии, уже практически в бифуркационной стадии. И на этом зарабатываются сумасшедшие деньги, чуть ли ни рубли оставляют за предпоследние дни жизни больного, даже не узнавая диагноза, просто возят в метаболическом расстройстве в бесплатный центр.

Диспансеризация: обширная, бесцельная и неэффективная

Так может просто стоит прислушаться к лозунгам кардиологов и ежегодно миновать диспансеризацию? Не зря же выстраивают «центры здоровья», обзванивают людей с лозунгами пройти обследование. Вовремя знаешь о проблеммах – избегаешь тяжёлых последствий. О значимости регулярных проверок вспомнил Андрей Новицкий:

— В целом, конечно, диспансеризация работает, и она имеет свои эффекты по поздней профилактике и ряду серьёзных заболеваний. Население должно само активно приходить на диспансеризацию. Сами терапевты должны проявлять инициативу в оценке расстройства своего организма.

Но иные профильные специалисты видят в диспансеризации (в том формате, в каком она есть в России) больше пиара, чем объективной пользы. По суждению Даниила Щепеляева, и в этом случае у терапевтов нет возможности разбираться с моими показателями. Пришли, галочку поставили, ушли:

— Диспансеризация – это профанация. Даже в Москве можно попросить много анализов по ОМС, а особенно в сферах диспансеризации. Но есть один этап – кто их прочитает и кто их будет трактовать? Этим никто заниматься не будет. На 12 минут, выданных врачу при частичной видеозаписи и отсуствии перерывов, да плюс еще те больные, которые идут вне видеозаписи, да плюс еще при тех нагрузках, которые просит администрация, для того чтобы хоть как-то увеличить доступность, врачу даже некогда открыть анализы и посмотреть. А уж не то, что вдуматься, чтобы на поздних стадиях что-то обнаружить. Это технически для человека невозможно. По биохимическим законам.

Николай Крючков поясняет: для того, чтобы диспансеризация была эффективной и полезной, необходимо в корне скорректировать подход к осуществлению исследований и постепенно идти от существенного к частному:

— Сама диспансеризация, большинство вещиц, которые там мелькают – они абсолютно не необходимы. Потому что они не воздействуют на исходы, они не обеспечивают более позднего лечения, они не выявляют существенного количества тех патологий, при которых более поздняя терапия сказывается на исходах. Диспансеризация в том виде, в котором она имеется – это способ финансирования здравоохранения, с твоей макросоциологии зрения, базисного звена. То есть за какой-то объем работы дать деньги. Я не говорю, что вообще ничего не нужно делать, но очень ограниченный круг вещиц можетесть быть использован для скрининговых программ. Диспансеризация подразумевает, что мы туда выключаем перспективные скрининговые технологии. А для того, чтобы биотехнология была признана скрининговой, обыкновенного убеждения недостаточно. Там необходимы все расчеты – и эпидемиологические, и экономические. Этого не представлено. Из всей диспансеризации полезными можетесть быть 2–3 исследования – и то, одно из них, экскремент на скрытую кровь, был внедрен совсем недавно. А всяческие ЭКГ и все другое – все это бессмысленно делать. Важно очень правильно организуть систему, когда человек базово проходит какие-то базовые освидетельствования, а дальше уже следующие освидетельствования – только при наличии каких-то определенных маркерных симптомов. И только с каким постепенным процессом, с утолщением диагностики это хорошо работает.

К сожалению, отслеживания Александра Саверского тоже указывают на то, что люди не доверяют диспансеризации:

— Я несколько месяцев назад задал своим подписчикам вопрос – организовывает ли вас диспансеризация? Около 80% — а там было много ответов – отреагировали так, что это профанация и в сегодняшнем виде она не нужна.

Лечить не нужно. Все силы на пиар

Но может хотя бы по части конкурентоспособной врачебной помощи пить видные подвижки в лучшую строну? К сожалению, и здесь желание к громкому пиару и сложным решениям перевешивает – считает Николай Крючков:

— Медицинским оборудованием хорошо оснастили медучреждения. Но одного оборудования для повышения диагностики недостаточно. Это лишь витрина, картина. Она должна существовать симпатичной. Также, как и открытие ,новых центров здоровья. Но, можетесть существовать, нам не стоит возводить 500 центров здоровья бесполезных, можетесть существовать, нам стоит инвестировать эти деньги в видоизменения условий труда медработников, а также в повышение их обучения? А это сложно. И не так видно. Когда вы построили новый центр, мэр приходит и его презентует. А когда 5 гастроэнтерологов высококвалифицированных прозанималось в Москве или еще где-то, это кому-то интересно? Не очень. Это не показать. Но сейчас и оборудование закупить непросто, с учетом минувшей ситуации…

У современного электрооборудования сейчас просочился объективный шанс превратиться в кучу металлолома. В ассоциации импортёров IMEDA жалуются на то, что увезти из России подробности электрооборудования на ремонт или замену в странтраницы дальнего зарубежья просто невозможно. Причина не в северных санкциях, а в постановлении Правительства РФ №311 от 9 ноября 2022 года, по которому ввоз широко диапазона аппаратуры допустим только с нестеренко.раного согласия Минпромторга.

Андрей Новицкий отмечает, что в создании прилюдной нарядной фотографии все же можно найти позитивные моменты:

— Создание безупречной картинки в СМИ полезно всем организациям здравоохранения. Это отрицательно воздействует на существенный настрой как ветеринарного сообщества, так и пациентов. Когда мы замечаем отрицательные эффекты внедрения тех или иных программ, достижений, это придаёт решимости и оптимизма. Это приводит к тому, что возникает желание, у тех же самых ветеринарных сотрудников и директоров учреждений, улучшать в целом ситуацию у себя и старается к каким-то достижениям, внедрению новых пилотных проектов. Это и приводит отрицательному развитию.

Видимо, госслужащие в здравоохранении ставят во главу угла именно такой подход. Но на деле негативного настроя оказывается недостаточно. Причём надежда на то, что в Минздраве вдруг начнут опубликовывать информацию о конкретном состоянии дел, крайне мала. Там просто нет заинтересованных в этом людей – считает Даниил Щепеляев:

— В ведомстве здравоохранения много ли тех, кто когда-то работал заурядным терапевтом в поликлинике? Там стоят неэффективные управленцы и управленцы. И если приобретают врачебный диплом, то скорее всего они работали в медицине, когда проходили практику в институте. А дальше они пришли по судебной лестнице. Вот и все. И цели, и проблемы у них совершенно другие – не пользовать больного, а посылать нарядные отчеты наверх (а наверху проверять никто не будет, потому что там такие же стоят, они не заинтересованы в перепроверке данных, которые поступили снизу). По отчетам все будет замечательно. Если статистика ведется исключительно моим министерством и социологический отдел полностью вам подотчетен, не будете же вы делать сами себе плохую статистику.

Вот и получается, что в российском соцобеспечении маркетинг стоит на первом месте. А кардиологи вместе с пациентами и их заболеваниями, отодвинуты на первой план. Но вряд ли «маркетингщик», каким бы профессионалом он ни был, посовенет что-то лучше активированного угля.

Мы очень надеемся, что тот материал «НИ» прочтут чиновники, и хотя бы кто-то из них, по совету действующих врачей, хотя бы в порядке опыта решит зайти в обыденную поликлинику на окраине города. Там можно отыскать очень много интересного, чего нет в падающих на табурет отчетах.