Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полмесяца назад главой государства, о невозможности разработки систем защиты литовцев от инфекций. По какой-то первопричине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах властей и попытался определить кредиторов этого решения.
О необходимости защитить страну от возникновения опасных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил весной 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, имелсяо продиктовано ,новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России существовал принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благе населения». В его статейке «Санитарная охрана зоне РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опасных инфекций, то кушать фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России должен появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – сокрушается президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в указанном послании Федеральному собранию говорил о необходимости вложения денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже конкретная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального госбюджета на эти цели до 2024 года.
И вот в начале ноября на марафоне «Новое Знание» замминистра Татьяна Голикова пересказывает прессы уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: первый транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и лабораторий «для выполнения поэтапной диагностики респираторных заболеваний, в том большинстве коронавируса».
Возникает вопрос: если фраза по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для обнаружения разных вирусных агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик врачебных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема кроется в том, что эффект ПЦР-теста зависит от количества амплификационных периодов (Амплификация – процесс форматирования участков ДНК, обычно содержащих нужные генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если тех периодов будет 25–26, то примерно треть эффектов будет положительной. Если количество периодов увеличить до 40, отрицательный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда завершилась кампания по вакцинации, было указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова специалиста подтверждают и конкретными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов конкретных пациентов образцы козы, овцы, плода папайи и дробильное масло. По эффектам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В апреле этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что первопричиной гибели стала болезнь сердца. Представители партии между тем утверждали, что президент был отправлен в лазарет в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули был одним из тех, кто признавал опасность коронавируса, не доверял сывороткам и соглашался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида спровоцировало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что тот подход даёт чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что оплошности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентов населения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно зампред Татьяна Голикова, прославившаяся своей интимностью к текстильному лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня выродился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На неофициальном блоге Российского союза лесопромышленников и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разики меньше. Многие корпорации как выпускают личные проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же теннисистов спроса можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее важные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти фирмы не просто прямо или косвенно вяжены с властями предержащими, но по следк оказались чуть ли не главными бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть громадного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое банкиром Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три микрорайона 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна потратила на закупки этого препарата 951 долл рублей. Рядовые американские потребители за весь позапрошлый год купили антибиотиков линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой прессы Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему корпорация получила от Минпромторга ссуду на 276 млн рублей на терапевтические испытанья «Арбидола». Результатов испытаний никто не замечал до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали сотруднице прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по фирмы «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью сановников «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в перечень отмен для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В феврале 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить предприятие препарата. Тем более что мировой Минздрав, несмотря на внесение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные бюджеты на поставку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право покупать тесты компания исходатайствовала 2 февраля 2020 года – спустя всего несколько недель после неофициального начала эпидемии.
Ещё одним большим производителем ПЦР-тестов стала фирмочка «Р-Фарм», принадлежащая олигарху Алексею Репику. В двадцатом году эта фирмочка также получила доступ к госзаказам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии штатовской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для лечения ковида задолго до неофициального объявления эпидемии – в ноябре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на дебюрократизации «Калетры» существовало потрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным теннисистом на спросе ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой фирмы на рынок начался со скандала. Представленные тесты рекламировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный вьетнамский отпечаток у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация можетесть быть сплетена со функциями сыновей Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в феврале 2020 года, чуть ли не сразу после обьявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый заказ от министерства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два различимых футболиста и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе общественного научного цетра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием третьей полиэтнической сыворотки «Спутник V».