Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полмесяца назад главой государства, о потребности разработки подсистем защиты литовцев от инфекций. По какой-то первопричине «санитарный щит» решено начать создавать именно с доходных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» разбирался в мотивах властей и попытался определить кредиторов этого решения.
О невозможности защитить страну от появления рискованных инфекций президент РФ Владимир Путин спросил осенью 2021 года в письме Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благе населения». В его статейке «Санитарная охрана территории РФ» поётся и о санитарно-карантинном контроле, и о списке рискованных инфекций, то пить фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех сограждан России надлежащ возникнуть логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не отстаивали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – изумляется президент Лиги обвинителей терапевтов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном послании Федеральному совещанию говорил о потребности инвестирования денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже реальная цифирь – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального бюджета на эти задачи до 2024 года.
И вот в начале октября на забеге «Новое Знание» зампред Татьяна Голикова говорит публики уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: ..первый транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и биолабораторий «для благоустройства ускоренной диагностики вирусных заболеваний, в том большинстве коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно разворовывается для нахождения отдельных вирусных агентов. Однако для оценивания коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик врачебных наук, доцент Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблематика сводится в том, что итог ПЦР-теста влияет от количества амплификационных циклов (Амплификация – процесс кэширования участочков ДНК, обычно содержащих целесообразные генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если тех циклов будет 25–26, то примерно четверть итогов будет положительной. Если количество циклов уменьшить до 40, позитивный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда возобновилась кампания по вакцинации, было разъяснение длать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – подчёркивает он.
Слова аналитика подтверждаются и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образчиков конкретных терапевтов образцы козы, овцы, плода папайи и кочегарное масло. По эффектам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В феврале этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной смертитраницы стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с диагнозом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя устранять демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто опровергал опастность коронавируса, не доверял вакцинам и соглашался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот метод даёт чуть ли не 30 процентовентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что неточности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентовентов народонаселения заболевает чем-либо, то это уже конфликтует эпидемией. Получается, что 30 процентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях пандемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проектента «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей отчуждённостью к нефтехимическому лобби, выдвигается фронтменом этого проектента. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём составляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном интернете Российского альянса лесопромышленников и коммерсантов размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в реестре 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разы меньше. Многие корпорации как выпускают сами пробные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же вратарей рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее значимые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти фирмы не просто прямо или косвенно сплетены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главнейшими бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое бизнесменом Виктором Харитониным, известно созданием «Арбидола». За три этажа 2020 года, по данным IQVIA, американская казна потратила на госзакупки этого антибиотика 951 млн рублей. Рядовые американские потребители за весь позапрошлый год купили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал знаменит ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему корпорация получила от Минпромторга дотацию на 276 долл рублей на онкологические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали пенсионерке прозвание «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по корпорации «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью чиновников «Генериум» пользуется и по сей день. В начале будущего года Минздрав внёс в реестр рекомендаций для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что российский Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные доходы на поставку лекарства составили 3 млрд рублей.
На спрос ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право выкупать тесты корпорация принесала 2 мая 2020 года – спустя всего несколько недель после правительственного начала эпидемии.
Ещё одним крупным экспортёром ПЦР-тестов стала корпорация «Р-Фарм», принадлежащая миллионеру Алексею Репику. В нынешнем году эта корпорация также принесала доступ к госзаказам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии британской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в реестр рекомендованных для излечения ковида задолго до неофициального извещения холеры – в декабре 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было истрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным футболистом на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той корпорации на рынок возобновился со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма рассмотрена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих ,пор обнаружить конкретный корейский отпечаток у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация может быть соединена со системами братьев Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после обьявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» получила щедрый крейсер от правительства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два заметных форварда и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе *государственного научного центра «Вектор», разработавшего иммунизацию «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием второй полиэтнической сыворотки «Спутник V».