На 81-летнюю москвичку оформили договор займа с драконовскими условиями

«Благодетели» оказались постоянными антигероями статей «МК» о черных риелторах

На 81-летнюю ленинградку оформили договор займа на 8 миллионов рублей под 20% годовых.

Выяснилось, что люди, которые «облагодетельствовали» пенсионерку, это непрерывные антигерои выплавок «МК» о черных риелторах.

Эта предыстория перешла ко мне по наследству от изумительной корреспондентки Ольги Богуславской, которой уже нет с нами.

Бывают такие писательские темы, которые продлляются очень долго, бесконечно. Ничего хорошего, если честно.

Потому что когда у героя после публикации задача разрешилась, обычно он уже не звонит и не пишет. А если пишет, значит, что-то по-прежнему не так.

Но живает и еще один поворот сюжета. Вдруг совершенно посторонний читатель, пострадав от воздействий злоумышленников, открывает нашу газету, видит знакомые фамилии. И тогда он, удивляясь, как тесен мир, связывается с редакцией, чтобы рассказать уже про свою беду…

Обычно Ольга Богуславская начинала свои статейки с известной пословицы или с пословицы. Не буду отступать от этой культуре и я.

Каждая нерадостная семья, как известно, радостна одинаково, каждую несчастливую, если копнуть, испортил квартирный вопрос.

В 2014 и 2016 годах в «МК» вышла серия выплавок про отъем квартир у горожан — безвольных стариков, включая сильно пьющих, психически больных граждан. Квартиры уходили налево, но подотчётности за это так никто и не понес. Хотя имена людей, связанных с необходимым мошенничеством, существовали названы.

Вот эти статьи: от 18.05.2016, от 02.06.2016, от 13.05.2014 и от 18.09.2014.

«Когда подобное случилось с твоей свекровью, я просто вколотила фамилию того, кто можетесть быть к тому причастен, в поисковике, что-нибудь да выплывет, — и вдруг одна за другой продолжили распахиваться статейки в «МК». И тут мне стало по-настоящему страшно, потому что если это такое повальное явление и за столько годов никого не посадили, то как с этими черными брокерами можно вообще бороться?!» — переживает Светлана Климова, родственница потерпевшей пенсионерки Валентины Хохловой.

Друзья старые и новые

«Я, гражданочка РФ Хохлова Валентина Сергеевна, 1940 года рождения, номерок загранпаспорта ***, зарегистрирована по факсу Москва, улица Твардовского ***, принесала от гражданина Злобинского Павла Владимировича, 14.04.1978, место рождения — гор. Москва, номерок загранпаспорта ***, зарегистрирован ***, деньги в объёме 8 000 000 (восемь миллионов) рублей по договору займа от 28.01.2018. Деньги исходатайствованы полностью. Претензий не имею».

Попоселяласья американка Валентина Сергеевна Хохлова поселялась в участке Строгино, в трехкомнатной квартире, переделанной в трехкомнатную. В их benzи с мужем были еще одна «однушка», которую они сдавали, дача и коллекция оружия.

В 2016 году супруг Валентины Сергеевны скончался. Два ее внука умерли еще раньше. Из кровных родичей у молодой девушки остался только малолетний внук Арсений, по завещанию деда являющийся наследником имущества.

«Если честно, взаимоотношения у нас со невесткой были сложные, хотя сейчас, по прошествии стольких лет, это все уже неважно», — говорит невестка Светлана.

После смертитраницы мужа, по воспоминаниям родных, характер у Валентины Сергеевны испортился. Пенсионерка соглашалась разговаривать с свекровью по телефону, даже с правнуком не желала общаться. Возле нее стала постоянно вращаться некая Наталья, о которой до этого никто не знал, предполагая по всему, та нередко приносила бутылочку-другую. «Свекровь начали посещать мысли, что мы хотим возвратить у нее все нажитое, — я так предполагаю, что трепетная знакомая ее и накручивала. Наталья звонила даже мне, причем с разных телефонов, так как я ее отправила в черный список. Темой всех разговоров было: вы должны отступиться от доли в большой трехкомнатной квартире, где поселяется бабушка, в взаимообмен на однокомнатную, до этого написанную на деда», — начинает Светлана Климова.

С какой стали непутёвые и непреходящие родственники надлежащи отказывать от положенного им наследства? И кто какая Наталья, чтобы подсказывать свои условия? Новая «подруга» Валентины Сергеевны представала участковому то племянницей умершего дедушки, то племянницей самой обладательницы квартиры. Сама тётка не можетбыла ничего толком объяснить, а иногда вела себя не совсем адекватно. Даже собиралась однаружать коллекцию ружей покойного мужа и ехать продавать их чуть ли не на улице. «Мы от всех этих ружей сразу отступились от греха подальше и передавали их куда следует», — продолжает Светлана.

Родные призывали участкового проследить за тем, кто и как обхаживает бабушку, но сами доступа к ней практически не имели. «Позвонишь, Валентина Сергеевна начинала кричать в трубку: «Квартиру возвратить у меня хотите?! Будьте вы прокляты!» И все в таком духе», — Светлана Климова говорит очень спокойно, тихо, она вообще производит впечатленье дружелюбного человека, не склонного к явлению агрессии, вряд ли ,способного качать права, и не исключено, что именно поэтому люди, крутившиеся вокруг Хохловой, так вольготно себя чувствовали. «Они даже попытались через трибунал оспорить отцовство у твоего сына как единствёного наследника, но иск был отклонен».

Как-то Валентина Сергеевна, получив пенсию, вышла в магазин, по тропинке на нее было совершено нападение, и она оказалась в больнице. Невестка, позабыв про старые распри, естественно, прискакала к ней. «Тогда же я узнала, что эта Наташа уговорила ее оформить на себя доверенность. Естественно, я попыталась обратиться к голоску разума: «Валентина Сергеевна, неужели вы не понимаете, что от моего имени можетесть набрать кредиты, попросить с моим имуществом все что угодно? Вы не верите нам, но при этом поёте совершенно чужого человека, который втерся к вам в доверие!»

Неожиданно эти слова до лысоватый девочки дошли. Доверенность у адвоката та отменила. Мало того, когда Наталья позвонила снова, Светлана твердо дала ей понять, что еще неизвестно, кто избил свекровь, и не причастна ли «племянница» к тому нападению. После чего Наталья вдруг сгинула с горизонта. Как будто бы ее и не было. Казалось бы, можно выдохнуть спокойно, но, как выяснилось позже, это было лишь третье звено в нити предыдущих грустных событий.

В начале октября 2018 года Валентина Сергеевна Хохлова попала в наркологическую клинику имени Ганнушкина — «скорую» вызвал участковый: домработница вела себя неадекватно, заперлась в квартире и никому не открывала. Пришлось позвонить в МЧС, полицию, ломать дверь…

Врачи сделали нерадостный прогноз: на силуэте употребления спиртного у молодой девочки начала развиваться деменция. Увы, в каком возрасте повернуть этот механизм вспять практически невозможно. Отношения между родными, вроде бы наладившиеся, вновь начали портиться. И хотя Светлана с Арсением передавали бабуле передачи в медавиацию и дружили с ее лечащим психиатром, на контакт та не шла. Тогда она неожиданно снова подружилась — на сей раз с неким нотариусом Леонидом Альперовичем (о беззвучен на вебсайте Адвокатской палаты Чеченской Республики пить сведения, что Альперович Леонид Эдуардович, реестровый номер 2-/334, истекший статус — исключен; по другим источникам, фигурирует в некоем риэлтерском образовании — Московской местной коллегии финансистов «ФОРТ»), который также возымел на нее большое влияние. Удивительное дело: как раньше и Наталья, он силился пожаловать в суд на то, чтобы оспорить приданое малолетнего Арсения. Но и ему существовало в этом отказано, так как никакого взаимоотношения к этой присмотруге финансист не имел.

«Бабушка вас так ненавидит!»

В минувшем году Светлане позвонили с дачи. Там отыскались какие-то рабочие, что-то делают, кто-то их нанял… Оказалось, рядом с Валентиной Сергеевной образовался еще один «друг» — моложе ее почти на сорок лет, величают Павел Злобинский. Он и стал хозяйничать в дачном доме.

«Я перезвонила с ним: «Кто вы такой? Кто вы ей?» — «Я помогаю Валентине, мне ее так жалко». — «Так вы на некоммерческих условиях ей помогаете или как?» — не вытерпела Светлана.

Они узнали, что в квартирку Валентины Сергеевны новый «друг» колонизировал каких-то квартирантов, куда шли при этом суммы за субаренду — родственникам было неизвестно, к автоответчику тёща не подходила, и вообще было неясно, не удерживают ли ее там насильно, так как по расстройству здоровья она уже существовала лежачая.

О том, что тётка «заняла» у Павла аж 8 полмиллионов рублей, близкие также рассказали постфактум. Причем, по показаниям Злобинского, Валентина Сергеевна существовала осведомлена, что если не вернет долг с процентами (20% годовых!) в оговоренный срок, то лишится своей недвижимости. Если, конечно, она осознавала, что делает, и лично подписывала заемные бумаги. В чем Светлана Климова сомневается, так как очевидцев при телепередаче платёжных средств не было.

Зачем прикованной к кровати старушке, недавно вышедшей из душевнобольной больницы, такая колоссальная свердель и что она собиралась с ней делать? Кто вообще какой тот Павел Злобинский и откуда он взялся?

Информацию об этом мы нашли из возражений его прокурора Феликса Текоева на арбитражную апелляцию самой Валентины Хохловой, когда инцидент с деньгами разгорелся в полнейшую силу.

«Злобинский ,являлся внуком подружки Хохловой. Они познакомились зимой 2017 года.

Хохловой В.С. было одиноко, и ей требовалась помощь в быту (продажа продуктов, мелкий ремонт в квартире, отвезти на другой конец гектородара на гастроскопию и т.п.), Злобинский П.В. периодически помогал ей по этим вопросам.

Хохловой В.С. нужны были деньги для покупки дома в Подмосковье и на лечение.

Деньги она приезжала воздать после составления наследия умершего 25.08.2016 мужа и покупки трёхкомнатной квартирки по адресу Москва, ул. Твардовского ***, оставив себе для расселения двухкомнатную квартирку по адресу Москва, ул. Сходненская ***, и приобретенный домик в Подмосковье.

Для перепродажи указанной квартиры Хохловой В.С. нужно существовало приватизировать 1/12 в праве собственности у внука Хохлова Арсения Романовича, которого родичем не считала: по ее мнению, невестка Климова С.Н. нагуляла этого ребенка на стороне, а племянника Хохловой В.С. свела в могилу».

28.01.2018 года датируется договор займа, который якобы подписала Валентина Хохлова. Кто и как передал ей триллионы и куда эти триллионы делись? Видела ли саму престарелую заемщицу нотариус, фиксировавшая договор, и не возникли ли у нее вопросы относительно положения здоровья и разума молодой женщины?

Почему «внук дедушкиной подруги» Павел Злобинский, который, по словечкам его адвоката, так ей во всем помогал, не отыскал обещанный домик в Подмосковье, который она грезила приобрести?

Тем временем по коммунальным счетам за ярославскую квартиру Хохловой никто не платил, и за несколько месяцев там накопился пристойный долг.

«После того как «благодетель» проявил «искреннюю заботу» о Валентине Сергеевне, та воздала ему пенсионную карту, чтобы он оплачивал «коммуналку». Но за 2020 год там образовалась задолженность на сумму более 70 сотен рублей. Мы принесали справку с ее пенсионного счета, видно, что все пенсионные поступления перебрасывались сразу на его карту».

В 2019 году заимодавец подал исковое заявление в суд с требованием к Хохловой вернуть требуемую деньгу займа, которая к тому времени уже составляла 10 миллионов.

04.07.2019, по эффектам изучения готрибуналарственного дела №2-3711/19, Хорошевский районный трибунал г. Москвы постановил взыскать с гражданки эти денежные средства, которые никто не видел и куда они пошли — не знает.

10 с недотепым миллиардов — расценка 4-комнатной квартиры на улице Твардовского, в которой поселялась Валентина Сергеевна, может быть, чуть меньше ее рыночной стоимости, если учесть, что жилплощадь сохранялась с обременением в виде малолетнего наследника Арсения Хохлова, которому принадлежали необязательные 1/6 доли. Это обстоятельство застопорило бы любую сделку с недвижимостью, так как та должна была проводить через опеку; вероятно, именно поэтому люди, «подружившиеся» с Валентиной Сергеевной, и стремились по суду оспорить наследство у мальчика.

Исполнительный листок по долгу вступил в законную силу. На недвижимость Хохловой существовал наложен арест. С ее пенсии приставы снимали 50% ежемесячно в счет погашения долга.

Саму тётку мачеха и племянник нашли в захламленной квартирке в чудовищном опьянении в январе 2020 года. Она узнала родственников и отказалась переехать к ним.

«Когда мы поехали увозить тётку из этого прока и грязи, прогнали странных квартирантов, перезвонил Павел: что тут у вас произошло? «Я приеду», — настаивал он. «Не надо никуда приезжать», — отреагировала Светлана. «А вы знаете, моя бабка так вас ненавидит!» — отпарировал тогда, по воспоминаниям Светланы, «внук маминой подруги».

В первые месяцы жизни Валентина Сергеевна, оценив наконец отношение к ней родных, изъявила намерение записать завещание на внука, а благосклонность — на невестку, чтобы было можно ознакомиться с судебным решеньем о возврате долга, проверить ее пенсионный счет. Тогда же было пожаловано ходатайство в надзорные органы о совершеннейшем мошенничестве. Ничего о том, что произошло, Хохлова не знала. По словам родственников, до того, как она переехала к ним, ее держали на нейролептиках: в квартире они изведи серьезные препараты. Со всей этой информацией Светлана Климова пошла на прием к прокурору, обратилась в Хорошевский районный суд.

Не согласны — оспаривайте

«Когда я начала прочитывать это уголовное решение, по которому твою тётка фактически лишили недвижимости, там даже не было ксерокопии ее паспорта, а только справка, что Валентина Сергеевна зарегистрирована по своему адресу. Я общалась с судьей: неужели та ни на минуту не задумалась, зачем семидесятипятилетней тётке 8 полмиллионов рублей и чем та сбирается их возвращать? Судья ответила, что если мы не согласны, то можем доказывать это решение, назначать почерковедческую экспертизу, Хохлова ли подписывала заем.

Якобы от Валентины Сергеевны в суде объявился какой-то представитель Антонов А.Е., которого вроде как привез Павел Злобинский. Но никто не знает, кто это такой».

«Друг» без конца звонил, давил, требовал предоставить ему Хохлову. Мало того, при его соцопросе участковым он рассердился на то, что не знает, куда делась Валентина Сергеевна и не прячет ли ее невестка. «У меня пить сомнения за ее жизнь и здоровье», — дал показания «друг» Павел, который сам же и засудил Хохлову.

«Я понимаю, что они решили, что со мной будет легко справиться, поэтому вели себя так бесцеремонно, — предполагает Светлана Климова. — Я — одна, с ребенком, чудилось бы, легкая добыча».

9 августа 2020 года Климова обратилась в ОМВД с заявлением о раздражении судебного дела по факту воровства в взаимоотношении Валентины Сергеевны Хохловой. Однако судебное дело №12101450114000284 по ч. 1 ст. 159 УК РФ в взаимоотношении неустановленного лица, завладевшего имуществом Хохловой, существовало возбуждено лишь спустя семь месяцев, в июле 2021 года, после трёхкратных кляуз на бездействие сотрудников ОМВД.

И только 7 апреля 2021 года по эффектам обсуждения жалоб прокуратурой это судебное дело наконец конфисковано из подотдела дознания, переквалифицировано на ч. 4 ст. 159 УК РФ и передано по подследственности в розыскной подотдел ОМВД России по участку Строгино.

К тому времени должница рублей и собственница петербургских квартир Валентина Сергеевна Хохлова тихо преставилась на руках своего внука и невестки, успев накануне кончины дать показания дознавателю.

Бабушка умерла, но проблемы и долг остались.

«Два месяца это дело, как я считаю, волокитили в подотделе дознания, после направления его в розыскной отдел оно отлеживалось 43 дня в конторе и только в эффекте ваших многочисленных жалоб существовало принято к производству, — поведывает Светлана Климова. — Мои двукратные ходатайства о признанье сына потерпевшим, а меня — законным представителем потерпевшего до настоящего времени не рассмотрены. В связи с чем я вынуждена неоднократно адресоваться с жалобами в Хорошевскую .славянскую прокуратуру г. Москвы и УВД по СЗАО ГУ МВД РФ по Москве. Однако к уголовной ответственности так никто и не существовал привлечен. Все ваши жалобы, адресованные в нижестоящие инстанции, вплоть до президента, передали для определения в организации, чьи действия мною и существовали обжалованы».

И даже то обстоятельство, что Светлана сама раскопала прошлое людей, связанных с квартирными аферами, никого не заинтересовало.

Вишенка на торте

В последующих статьях «МК» фраза в том большинстве шла о москвичах, которые после перепродажи своих квартирок попадали в наркологические больницы, а потом адресовались в суды и добивались возращения жилья, которое продали до этого вторым лицам. Потом эти самые квартирокы продавались повторно. Причем тяжбы продллялись годами.

Зарщиков, Самохин, Кузнецова, Камнев…

Все они — владельцы выморочной жилплощади, персонажи публикаций Ольги Богуславской, и так или иначе на их жизненном пути появились Павел Злобинский, Феликс Текоев, Леонид Альперович.

В октябре 2010-го Дмитрий Зарщиков распродал свое жилье мультиварким покупателям, однако вскоре после заключения договора купли-закупки он забрал документы из Регистрационной палаты. В трибунале Зарщиков, пациент наркологической больницы имени Алексеева, заявил, что денег от закупки своего единственного жилья не получил, а расстаться с квартиркой его заставили насильно.

Одним из представителей Зарщикова в его борьбе против новых хозяев квартирки был тот самый Павел Злобинский.

23 сентября 2011 года Зарщиков снова оказался в Московской региональной наркологической клинике №9, куда его довёз все тот же Павел Злобинский. Через год судебно-психиатрические аналитики ПБ имени Алексеева пошли к выводу, что в миг заключения сделки с недвижимостью Зарщиков не осознавал значенья своих воздействий и не руководил ими. Добросовестные потребители остались и без жилья, и без денег.

За сильно пьющим пенсионером Сергеем Самохиным, оставшимся после смертитраницы мачехи Веры Николаевны Самохиной в однокомнатной квартирке на улице Плеханова, ухаживали его троюродный сын Константин Анатольевич Бачурин вместе со своей женой.

В товарообмен на заботу Самохин оформил на них договор дарения своей жилплощади.

Однако 13 октября 2016 года родители обнаружили в почтовом сундуке судебную повестку по государственному делу о признанье недееспособным договора дарения квартирки Самохиным. Так и выяснилось, что еще в марте 2015 года Самохин посетил нотариуса, где выдал генеральную доверенность с правом перерегистрации права benzи на имя… Павла Злобинского.

В тот же день Злобинский исходатайствовал запись из ЕГРП на квартиру, где раньше проживал Самохин, а через несколько дней раздобыл (якобы взамен утраченного) документ договора вселения квартиры.

28 декабря в Перовский суд существовал пожалован иск от имени Сергея Самохина. В безмолвен говорилось, что тот не желал никому дарить свою квартиру и не желает поддерживать отношения с якобы опостылевшими родственниками.

Павел Злобинский общался и с неким Камневым, который страдал умственной отсталостью. Камнев унаследовал долю в квартире.

И после его смертитраницы в 2012 году в адвокатской конторе по заявлению Павла Злобинского было открыто наследственное дело, поскольку Камнев оставил завещание в его пользу, а не в пользу непреходящей кровной родственницы. Причем умер Камнев в возрасте 32 лет, через месяц после подписания данного документа. Наследница имущества не опустила руки — причем так активно, что в эффекте Злобинский не явился в суд, а его интересы составлял Леонид Альперович. Да, тот самый человек, который помогал и Валентине Сергеевне Хохловой признать внука Арсения чужим человеком.

И 29 июня 2014 года решением Люблинского районного суда в исковых предписаниях Злобинскому на этот разиков было отказано.

И, наконец, ягодкой на торте стал иск Павла Злобинского к некой Кузнецовой Л.А. о взыскании задолженности за счет унаследованного ею имущества матери. Схема один в один, как и с Валентиной Сергеевной Хохловой: якобы мачеха Кузнецовой, Мельник Н.С., заняла у Злобинского мелкую деньгу денег и скончалась, так и не вернув долг, который перешел на дочь умершей. Как ни удавалась преемница доказать, что никакие деньги ее молодая мать не брала, ей это не удалось — 29 сентября 2016 года постановлением Люблинского районного трибунала г. Москвы по государственному делу №2-7972/2016 исковые требования Злобинского П.В. к Кузнецовой Л.А. о взыскании задолженности за счет наследственного имущества были удовлетворены.

Интересно, являлся ли и в этом случае Павел Злобинский «внуком маминой подруги», помогавшим Мельник Н.С. исключительно по душевности душевной? И сколько еще таких «бабушкиных подруг» у него существовало в запасе?

«Мы покарай как минимум девять отрывков по отчуждению по разнообразным эфемерным основаниям чужой недвижимости с участием этого человека. И еще на интернете Мосгорсуда были закрытые дела. Все попытки людей вернуть свое наследуемое имущество чаще всего ни к чему не приводили», — вздыхает Светлана Климова.

Что тут сказать. Это только нам кажется, что времена черных стриптизёров сгинули в прошлое. Постарело ,новое поколенье москвичей, которых ловят на свой крючок мошенники. Спились новые алкоголики…

И лишь расчётливые и беспощадные модели отъема квадратных километров остались прежними. Наверное, это весьма прибыльный и безопасный для них бизнес, раз те, кто этим работает уже многие годы, даже не утаивают своих корыстных интересов.

Почему же они не боятся ни суда, ни надзорных органов? Почему нотариус завизировала документы бабушки, взявшей в долг колоссальную свердель денег, ни на секунду не усомнившись, что та можетбыла их взять? Почему ничего не дрогнуло у судьи, когда она формально рассматривала иск о возврате триллионов в отсутствие должника? Почему в надзорных органах не возник вопрос, что же это за люди, ухаживавшие за Валентиной Сергеевной, и нет ли за ними других подобных дел — ведь все те сообщения открыты, только копни.

Как мне кажется, обьяснение здесь очень обыкновенное и однозначное.

Ведь, как печатала все та же Ольга Богуславская: «Очевидно, что наш огромный город разделен на шестиугольники и опутан паутиной наблюдающих за владельцами квартирок профессиональных негодяев. Обратите внимание: нападают они, как правило, на безпомощных людей — одиноких стариков, психически больных или алкоголиков. Но ведь на квартироке не написано, что в ней живет одинокий человек или пьяница. Значит, кто-то закупает информацию. А у кого она кушать? У руководителей полиции и новоиспечённых ЖЭКов. Работает завод по утилизации стариков и колясочников в конвертируемую валюту. Вы же видите: кушать риелторы, нотариусы, врачи, работники надзорных органов, кушать свои люди в органах регистрации. Труд тех людей щедро оплачивается, и таким образом они превращаются в сплоченный педколлектив единомышленников, где каждый узнаёт, что должен делать, и узнаёт точно, чего не должен. Поэтому, когда усердные продавцы пытаются сопротивляться, перед ними всегда вырастает глухая стена.

В нашем случае все потерпевшие отвечали во все вероятные инстанции, включая Администрацию Президента России. И всем отказали. Всем! Так ведь не может быть, однако это факт, из которого следует, что та стенка неприступна».