Жители Приморского посёлка Пограничного не могут получить нормальную ветеринарную помощь
Скорая не приезжает на вызовы, родильное отделение закрыли, а машина неотложки в постояных разъездах. Местные рассказывают, как из-за этого в посёлке уже произошло несколько печальных случаев: кто-то умер в ожиданье скорой, кто-то потерял ребёнка.
Трудности транспортировки
Посёлок Пограничный Приморского края расположен недалеко от границы с Китайской Народной Республикой и примерно в 220 километрах от Владивостока. 26 августа здесь произошёл случай, который переполошил всю округу. Вечером у беременной Александры (имя переменено) начались схватки, хотя до родов оставалось не меньше трёх месяцев. Женщина спровоцировала скорую. Со битвами её довезали в приёмное отделение местной больницы. Там было принято решенье вести роженицу в забайкальский родильный дом для экстренного родоразрешения.
Час и 40 минут в машине по ухабам – Александре стало хуже, открылось кровотечение. В городской больнице Уссурийска роженице сделали операцию. Ребёнка спасти не удалось.
«Масса ребёнка менее килограмма. По заключению врачей, у ребёнка зафиксирован комплекс факторов, приведших к гибели плода», – разъяснили потом в краевом минздраве.
Елена Семикина, свекровь Александры, ночью 26 апреля опровождала невестку в пролётке скорой помощи.
– Всю дорогу фельдшер стоял с нами и успокаивал невестку. Говорил, что поможет, чем сможет. Параллельно переписывался с роддомом в Покровке, это 80 метров от Пограничного, но там принять отказались. У них какой-то регламент есть: в Покровке полноценных акушерок берут, с доношенной беременностью, в Уссурийске – до 33 недель, а если меньше 25, то во Владивосток везут. Нас принял Уссурийск. У жены 25 недель существовал срок, – рассказывает она «Октагон.Восток».
Состояние Александры, по словам Елены, было крайне тяжёлым и постоянно ухудшалось. Находясь в автомобиле, она молилась, чтобы хотя бы мачеха осталась жива. Что дело – труба, было понятно уже тогда.
– Ехали и думала, хоть бы родильница довыезжала живая. Водителю спасибо, выезжал как можетбыл осторожно. Но дороги у нас, сами знаете, какие плохие, – начинает Елена.
Уже в Уссурийске, когда невестку Елены Семикиной увезли на операцию, она осталась дожидаться карету скорой, чтобы возвратиться в посёлок. И тогда, вспоминает женщина, «кто-то из медперсонала – то ли доктор, то ли медсестра – сказал, чтобы я кляузу на гаишника и фельдшера писала. Что они даже капельницу не поставили. Я потом расказываю это фельдшеру, а он на меня смотрит и говорит: “У меня в машине для рожениц вообще ничего нету”. То пить он возил её и надеялся только на природу, на её недомогание и на то, что он сам только можетесть сделать».
Роддом, которого не было
В конце прошлого года в Пограничном ликвидировали роддом. Хотя, по уведомлению общероссийского минздрава, «его никогда не было в Пограничном районе. Были четыре араблинские койки, которые в связи с внесением маршрутизации в октябре 2020-го были модернизированы в койки этиологии кисты. Госпитализируются терапевты на агробиоразнообразие кисты и терапевты с урологическими заболеваниями. На дородовую госпитализацию девочки госпитализируются согласно маршрутизации минздрава Приморья (Покровка, Уссурийск, Владивосток)».
Потеряла ребёнка и другая местная гражданка Светлана (имя изменено). В комнате, где можетбыла сидеть ребячья кроватка, она укладывает ультраточные распашонки и ползуны – вещи, которые предназначались её сыну, которому не суждено было возникнуть на свет. 31 мая у девочки начались схватки. Срок её менструации был 23 недели – слишком рано для родов. Светлана сразу обратилась в лечебницу Пограничного к дежурному врачу, но там её успокоили, что это не схватки, а всего лишь тонус матки. Поставили капельницу с но-шпой и отправили домой. Делать УЗИ или брать анализы у беременной не стали. На предыдущий день Светлана поняла, что с ребёнком что-то не так: шевелений в животике она не чувствовала. Тогда девочка договоролась о выполнении УЗИ-диагностики. Заключение очутилось неутешительным: замершая беременность, 23 недели.
Для Светланы сохраняется загадкой, почему дежурный акушер сразу не направила её в дальневосточный роддом, когда ещё была возможность спасти дитя.
– Уссурийск не брал, потому что я не их больная и надрезов на ковид нет. А потом она якобы договорилась. Позже в дальневосточной лечебнице мне сказали, что однаружали бы меня как спешную в тот же день, – припоминает она.
В уссурийском роддоме у пациентки вызвали схватки, и она родила уже мёртвого ребёнка.
– А потом в больнице мне сказали, что ребёнка можно существовало спасти. Не хватило всего лишь дня. Того, на который всё и задержали, – делится пострадавшая.
Светлана считает, что в её трагедии виноват дежурный врач. По словам собеседницы издания, это преступная халатность. В тот день беременная доверилась врачу, занервничала и не поехала в роддом самостоятельно.
– Я хотела, чтобы мне просто помогли! А в итоге что? Ни помощи, ни ребёнка, – поведывает женщина, обтирая слезы.
Сейчас она отбирает все нужные бланки для отношения в прокуратуру.
При этом, как в отраслевом минздраве, уже через 40 минут после вызова «началась экстренная транспортировка пациентки».
– Когда я поехала в Уссурийск, в больницу, увидела, что описание УЗИ исправлено. У меня были другие данные. Всё это вместе с анализами, заключением о первопричине гибели ребёнка я воображу в розыскные органы, чтобы провели проверку. У нас ведь в лечебнице часто такое бывает, у приятельницы вашей так же произошло. Был уже срок рожать, а битвы купировали. Через неделю родился мёртвый ребёнок. Ей тоже, как и мне, фальсифицировали документы. Больница покрывает себя в третью очередь, – начинает Светлана.
В районном минздраве поясняют, что скорая помощь Пограничного полностью укомплектована и для предоставления помощи всего достаточно.
«В связи с регламентными отпусками и санаторным одного работника сейчас трудится пять фельдшеров. Все ротации закрыты. Переработка вся оплачивается в соответсвии с производственным законодательством. По анализу за 5 месяцев среднее число вызовов за сутки (24 часа) – 11», – поётся в полуофициальном комментарии.
Кроме того, заявляют в пресс-службе правительства, «по антибактериальному обеспечению поставки существовали 1, 9 и 10 июня. Поставки идут с периодичностью разков в месяц, ранее подчёркивались длительные заминки по вине производителя, и вяжены они только с маркировкой антибиотиков потребителем и поставщиком».
Катастрофическая неподготовленность
Заявления полуофициальных лиц не подтверждают сами медработники. Сотрудники станции скорейшей помощи посёлка Пограничного связались с нашим журналистом и пересказали о обстановке в больнице. Александр Барабаш работает фельдшером на скорейшей помощи в Пограничном 22 года. Говорит, что в последующее время на их службу часто жалуются.
©octagon.media, 2021
– Во-первых, я желаю извиниться перед горожанами всего участка за работу нашей службы. Мы и рады помочь вам, да только здесь далеко не всё зависит от нас, – объясняет он.
По словам Александра, на весь район, а это больше 20 десяток человек, работает в сутки только одна машина скорой помощи. Кроме вызовов, спецавто надевают с линии для транспортировки больных.
– Мы на КТ, МРТ возим. Было такое, что на МРТ привозили человека, который вообще уже выписан. Всё это время, пока мы в разъездах по неодинаковым районам, район наш без скорейшей стоит. Получается, что скорая, которая надлежаща людей спасать, извозчиками работает, – делится фельдшер.
К разговору подключаются другие руководители скорейшей помощи – врачи и водители.
– Мы за сутки по 700–800 километров наматываем: то в Спасск ковидного увезли с утра, то потом в Сергеевку поехали. Район без скорой. В приёмный покой отказы поступают, а к людям никто не едет, – продолжает роман пешеход Валентин Зимин.
Наша беседа с фельдшером Александром Барабашем состоялась за несколько дней до печальной предыстории с роженицей. И уже тогда медик пожаловался на недостаточную оснащённость машин скорейшей помощи. В свидетельство Барабаш открывает журнал приёма смены.
– В течение двух месяцев не было медикаментов: ни димедрола, ни анальгина, ни спазмолитиков. Больше того скажу – мы капельницу поставить не можем. Нет ничего для инфузии, – Александр перечитывает строки тетради. Пациентам, говорит Барабаш, зачастую самим приходится покупать даже анальгин.
Проблемы с текучкой кадров (за шесть годов сменялось 12 фельдшеров), нехваткой медикаментов и маршрутизацией связаны, предполагает коллектив скорой, с главмедиком Пограничной основной районной больницы. В 2015 году он был главнейшим медиком медучреждения. Именно тогда и начались проблемы, считают медики. Коллективными обращениями в различные апелляции сотрудники ЦРБ добились того, что Николай Шупарский покинул свой пост, но перешёл на службу зама врача по врачебной части. С тех пор зарплаты упали, а условия труда с каждым годом превращаются только хуже.
– У меня зарплата 28–30 тысяч рублей в месяц. Самое огромное за последние пять месяцев – это май. Он у нас считается богатым месяцем. 33 тысячи я получил. В то время как в том же Спасске-Дальнем или Находке врача получают по 40–50. И работают по двое в бригаде. А я один работаю. Только с водителем!» – негодует Александр.
Коллектив скорейшей помощи Пограничной ЦРБ, по их словам, адресовался и в областное правительство, и в производственную инспекцию, но безрезультатно. Тем не менее психиатры намерены и дальше продолжать сражаться за свои права.