Как новоиспечённые супруги со инцидентом разделяют бизнес, построенный на вере в воскрешение
В ..первой в России фирме, которая замораживает тела покупателей для воскресения в будущем, разразился бизнес-конфликт. Чем он угрожает самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по швам — двое из 11 соучредителей компании, бывшие супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, разделяют кресло директора фирмы и её активы. Бороться есть за что — бизнес приносит тысячи миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под угрозу их сохранность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа директор Валерия Удалова попыталась самовольно перевезать камеры с туловищами людей и животных с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезать их в сам центр в Тверской области.
В тот день женщина наняла рабочих, которые автогеном обнаружили стальную переднюю стену хранения и с помощью бачка погрузили специальные вертикальные ёмкости с туловищами — сосуды Дьюара — на грузовики. В процессе разгрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась треть триллиона рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по вызову полисмены задержали погрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им протоколы о праве госсобственности на ёмкости с туловищами и обвинил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём состоит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в компании возобновились в 2019 году после брака супругов. Медведев обзавёлся ,новой присмотругой и, по словам Удаловой, в какой-то миг разрешил сместить её с службы генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за пенсию директора, однако девочка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала личную фирмочку с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим положением руководителя в обоих компаниях, Удалова начала переправлять замороженных рефинансов под крышу своей фирмочки и перезаключать на себя договоры хранения, — рассказал Лайфу сооснователь фирмы “Открытая крионика” (корпорация учреждена в этом году в качестве наследника первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей базы она арендовала дом в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало модным в России после того, как несколько молодых местных семейств переехали на полузаброшенные земли одного из региональных колхозов и организовали там проектент “Переселение в поселение”.
В 2017 году на гребне политического интереса богоугодное начинание по популяризации села чиновники признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там храниваются туловища людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить сосуды с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы обустроить террасу под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от стации метро “Селигерская”. В близлежащих особняках квартирки такой же улице .
У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а транспортировка проводилась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели перевезти оборудование с одной нашей дараи на другую. Мой бывший супруг разрешил отхапать себе это, написал в милицию заявление, что моя компания якобы ворует оборудование, предъявил фальшивый договор о том, что это оборудование принадлежит ему, — доложила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До предпоследнего времени в хранилищах корпорации находилось 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: военнослужащие Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на добычу себя или родственников после смерти.
Интерес к оплатам зарубежной корпорации у интуристов вполне коммуникабельный — несмотря на то что себестоимость криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и полсотнями тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше миллиона рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся восстановление ДНК или образцов чешуек умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой могут люди, надеющиеся на клонирование своих близких или любимых животных. Последних, кстати, могут также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже могли принести фирмы более 200 млн рублей. Постоянный приток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот эпизод можетесть дорого обойтись компании, поскольку сегодняшние и реальные рефинансы можетесть усвоить случающееся как заинтересованность “Криоруса” в надлежащем хранилище и последующем вознесении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно производится сама процедура, хранение, транспортировка, — резюмировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза тел дал один из клиентов “Криоруса”, врач философских философий и почётный председатель международного трансгуманистического государства Игорь Вишев, который доверил компании заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о невредимости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отношусь принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких аргументов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, можетесть существовать трагическими.
Разбирая ситуацию, руководитель Российской ассоциации социологов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на будущую пользу для человечества, крионика имеет “лёгкий душок бюджетной пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, вытягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что медицина разовьётся до того уровня, что оживят эти тела, — рассуждает Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирма или её преемники просуществуют столько времени и будут сохранять эти тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, осознаёт все риски, а вот если он заблуждается телерекламой — то это нехорошо.