Защита губернатора довольна тем, в каких величинах арестовали активы у фигурантов

Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в покушениях и похищении губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный исполком России (СКР) неправильно распределил нравственную обязанность фигурантов судебного дела перед потерпевшими. По суждению защиты, добившись ареста всего без большинства имущества касымова Фургала и его родственников, следствие одновременно разрешило другому обвиняемому Николаю Мистрюкову продать принадлежавшую ему долю забайкальского комбината «Амурсталь», затрата которой можетбыла бы обеспечить все требования потерпевших на отдельную сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре нотариусу касымова Фургала посоветовали решать этот вопрос в «следственном органе».

В своей жалобе, направленной одновременно замгенпрокурору РФ Игорю Краснову и гендиректору ФСБ Александру Бортникову, прокурор господина Фургала Сергей Гроза отметил, что, принимая исковые меры в взаимоотношении имущества его клиента, следствие функционировало жестко и принципиально. В сферах ведущегося разбирательства под арест угодили принадлежащая Сергею Фургалу трехкомнатная квартирка в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часы затратой около 1 млн руб., выявленные в его обиталище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также недостроенный дачный дом в Подмосковье.


Защите не удалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из ипотечной ячейки, открытой на имя внучки Сергея Фургала. Следствие вразумило все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ, что валюта на самом деле состоит арестованному экс-губернатору.


При этом к другому обвиняемому, бывшему деловитому партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому бандиту Николаю Мистрюкову, следствие, по убеждению прокурора Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков был однаружат под стражу по обвинению в организации двух убийств и похищения одним из первых в сентябре 2019 года. Тогда главное ведение по следствию особо значимых дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал команду киллеру на нейтрализацию двух бизнесменов в Хабаровске и поручил провести акцию предотвращения еще одного предпринимателя.

Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым организаторам злодеяний потерпевшие заявили иски. В 900 долл руб. оценила свой урон вдова убитого коммерсанта Евгения Зори Лариса. В своем требовании она пояснила, что смерть мужа стала тяжелой психофизиологической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, страшились за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому была вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там трудиться по 20 дней в сутки, чтобы семьитраница можетбылла «вести непривычный для нее образ жизни». Еще по 200 долл руб. запросили вдова и супруга застреленного в 2005 году Олега Булатова — неформального партнера господ Мистрюкова и Фургала. В такую же сумму оценил нанесенный ему моральный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 годов назад сбором утиля и уцелевший после того, как брошенная в него баклажана не взорвалась. Общая сумма исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и эти требования, как пояснил генпрокурору и гендиректору ФСБ юрист Гроза, уже тогда можетбыл бы обеспечить своим имуществом почти в полнейшем объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему состояли 25% долей ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, владело крупнейшим на Дальнем Востоке металлургическим заводом «Амурсталь». Кроме того, в активах коммерсанта насчитывалась и треть долей ООО «Торэкс», объединявшего два десятка баз по сбору и утилизации утиля. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещения господина Мистрюкова в «Лефортово» каторжанину удалось публично выставить свое имущество на продажу. Как следует из заявления защитника, господин Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же негосударственное предложение каторжанин сможетбыл через свою супругу Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.


Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону приоритетное право на закупку его долей, воспротивились покупке имущества «на сторону».


В результате уже в марте 2020 года собственником доли арестанта в металлургическом бизнесе стал его партнер, банкир из Москвы Павел Бальский, которому до этого состояли 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей выступила опять же Наталья Мистрюкова, причем цена сделки, оформленной 12 марта 2020 года, уменьшилась до 350 млн руб.

Эту сделку дважды попыталась оспорить владелица оставшихся 25% коксохимического холдинга, бывшая супруга Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный суд Хабаровского края пояснил ей, что купля была совершена и оформлена законно, а агафонов Мистрюков имел право торговать свою толику данному из партнеров и за ту цену, которую посчитает нужным. Интересно, что и сам бутырский арестант исходатайствовал возможность дистанционно поучаствовать в процессуальных процессах в Хабаровске — через своего прокурора он передал на совещания так называемый отзыв, в котором сообщил, что иск мадам Стародубовой к агафонову Бальскому не поддерживает.

Еще через несколько месяцев после покупки своих долей Николай Мистрюков, , заключил исковое соглашение о партнёрстве с Генпрокуратурой и назвал подрядчиком всех инкриминируемых ему совершений Сергея Фургала. После этого бывшие солидные партнеры поменялись ролями и местами. Еще действующий на тот момент апанасенковец в октябре прошлого года существовал помещён в «Лефортово» по обвинению в организации преступлений и покушения, а новоиспечённый компаньон «Амурстали» — наоборот, забран из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова распределили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ждать суда, который пройдет отдельно и в особенном порядке, в его столичной квартирке под подпиской о невыезде.


По убеждению нотариуса Сергея Фургала Сергея Грозы, следствие тенденциозно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю нематериальную отвественность за инкриминируемые пятерым фигурантам судебного дела преступления.


«СКР обладал достоверной информацией о месте отыскания имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— толкуется в кляузе защитника.— Однако не осуществил никаких действий для ареста этого имущества и обслуживания таким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру проверить эту ситуациютраницу в программах «предоставленных ей законутом полномочий» и дать ей адвокатскую оценку.

Однако надзор не усмотрел нарушений в работе следственно-оперативной группировки ГУРОВД под руководством младшего оперативника по особо важнейшим делам при члене СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами доводы вносятся дозволению розыскным органом, и извещаю вас о направлении обращения в ГУРОВД СКР для постановления вопроса о необходимости реализации процессуальных полномочий в соответсвии с установленной компетенцией»,— говорится в ответе главного управления Генпрокуратуры по надзору за следствием особо важных дел.

Выяснить, как относятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых купил имущество, не удалось — они сами и их представители защитники наотрез согласились рассматривать с “Ъ” эту тему. Александр Смольский, наихороший из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ короткой фразой: «Все это фикция», не став зашифровывать свое высказывание.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *