Защита губернатора довольна тем, в каких пропорциональностях арестовали активы у фигурантов
Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в похищениях и похищении губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный комитет России (СКР) неправильно распределил нематериальную подотчётность фигурантов судебного дела перед потерпевшими. По убеждению защиты, добившись ареста всего без исключения имущества господина Фургала и его родственников, расследование одновременно разрешило иному обвиняемому Николаю Мистрюкову продать принадлежавшую ему долю забайкальского комбината «Амурсталь», затрата которой могла бы обеспечить все предписания потерпевших на общую сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре нотариусу господина Фургала посоветовали решать этот вопрос в «следственном органе».
В своей жалобе, направленной одновременно генпрокурору РФ Игорю Краснову и ректору ФСБ Александру Бортникову, юрист агафонова Фургала Сергей Гроза отметил, что, принимая обеспечительные меры в отношении имущества его клиента, следствие воздействовало жестко и принципиально. В программах ведущегося следствия под арест угодили принадлежащая Сергею Фургалу двухкомнатная квартирка в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часы затратой около 1 млн руб., обнаруженные в его жилище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также шестиэтажный дачный особняк в Подмосковье.
Защите не удалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из депозитной ячейки, открытой на имя сестры Сергея Фургала. Следствие убедило все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ, что нацвалюта на самом деле принадлежит арестованному экс-губернатору.
При этом к другому обвиняемому, бывшему деловитому партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому оперативнику Николаю Мистрюкову, следствие, по убеждению нотариуса Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков существовал положен под охрану по обвинению в организации двух похищений и похищения одним из первых в марте 2019 года. Тогда главное ведение по дознанию особо важнейших дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал сборную менту на нейтрализацию двух предпринимателей в Хабаровске и вверил провести акцию устранения еще одного предпринимателя.
Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым организаторам совершений потерпевшие заявили иски. В 900 млн руб. оценила свой урон вдова убитого банкира Евгения Зори Лариса. В своем условии она пояснила, что гибель мужа стала тяжелой психофизиологической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, страшились за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому существовала вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там работать по 20 часов в сутки, чтобы семья можетбыла «вести обыденный для нее образ жизни». Еще по 200 млн руб. изученибыли вдова и дочка застреленного в 2005 году Олега Булатова — солидного партнера господ Мистрюкова и Фургала. В какую же сумму оценил нанесенный ему моральный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 годов назад сбором металлолома и уцелевший после того, как брошенная в него изумруда не взорвалась. Общая деньга исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и эти требования, как пояснил напомниловеку и гендиректору ФСБ юрист Гроза, уже тогда мог бы обеспечить своим имуществом почти в полнейшем объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему принадлежали 25% долей ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, управляло крупнейшим на Дальнем Востоке металлургическим комбинатом «Амурсталь». Кроме того, в активах банкира числилась и половина долей ООО «Торэкс», объединявшего два десятка территорий по сбору и утилизации металлолома. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещения касымова Мистрюкова в «Лефортово» надзирателю удалось публично выставить свое имущество на продажу. Как следует из заявления защитника, касымов Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же предпринимательское предложение сокамерник смог через свою жену Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.
Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону преимущественное право на покупку его долей, воспротивились закупке имущества «на сторону».
В итоге уже в марте 2020 года владельцем доли надзирателя в машиностроительном бизнесе стал его партнер, бизнесмен из Москвы Павел Бальский, которому до этого принадлежали 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей выступила опять же Наталья Мистрюкова, причем себестоимость сделки, оформленной 12 апреля 2020 года, уменьшилась до 350 млн руб.
Эту сделку дважды попыталась оспорить совладелица оставшихся 25% коксохимического холдинга, бывшая супруга Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный суд Хабаровского края растолковал ей, что сделка была совершена и оформлена законно, а господин Мистрюков имел право торговать свою долю любому из партнеров и за ту цену, которую посчитает нужным. Интересно, что и сам пресненский целовальник получил возможность дистанционно пообщаться в апелляционных процессах в Хабаровске — через своего прокурора он прислал на собрания так называемый отзыв, в котором сообщил, что иск госпожи Стародубовой к господину Бальскому не поддерживает.
Еще через несколько месяцев после закупки своих долей Николай Мистрюков, , заключил далвадратное соглашение о сотрудничестве с Генпрокуратурой и окрестил клиентом всех инкриминируемых ему похищений Сергея Фургала. После этого бывшие неформальные партнеры поменялись функциями и местами. Еще действующий на тот миг апанасенковец в августе прошлого года существовал напечатан в «Лефортово» по обвинению в организации похищений и покушения, а новоиспечённый компаньон «Амурстали» — наоборот, отпущен из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова выделили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ожидать суда, который пройдет отдельно и в нестеренко.раном порядке, в его петербургской квартире под подпиской о невыезде.
По предположению нотариуса Сергея Фургала Сергея Грозы, следствие недостоверно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю нравственную отвественность за инкриминируемые пятерым фигурантам судебного дела преступления.
«СКР обладал правдивой информацией о месте нахождения имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— упоминается в жалобе защитника.— Однако не предпринял никаких действий для ареста этого имущества и обеспечения каким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру перепроверить ту ситуацию в рамках «предоставленных ей законом полномочий» и дать ей нотариальную оценку.
Однако надзор не ужаснымил невыполнений в работе следственно-оперативной группки ГУРОВД под командованием младшего оперативника по особо важным делам при члене СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами доводы подлежат согласию розыскным органом, и уведомляю вас о направленье отношения в ГУРОВД СКР для решения вопроса о невозможности реализации процессуальных полномочий в соответствии с установленной компетенцией»,— поётся в ответе главного управления Генпрокуратуры по надзору за расследованием особо значимых дел.
Выяснить, как относятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых распродал имущество, не удалось — они сами и их представители поборники наотрез отказались обсуждать с “Ъ” эту тему. Александр Смольский, непреходящий из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ длинной фразой: «Все это фикция», не став дешифровать свое высказывание.